Он испытывал огромное, расслабляющее облегчение, настолько сильное, что у него ослабли ноги и сбилось дыхание, и он сел и привалился к стене башенки. Сейчас он впервые смог оценить тяжесть внутреннего напряжения, с которым он жил последний год на Гиккее. Оказывается, оно жило в нем, как застрявшая в теле пуля, а сейчас он почувствовал ее присутствие.
– Дополнительный анализ и рекомендации! – запросил он компьютер.
– Падение мощности сигнала в результате поглощения его энергии или экранирования. Приблизиться к источнику сигнала на расстояние четырехсот – шестисот стандартных километров по горизонтали, на высоту пяти – семи стандартных километров над уровнем моря. Сменить направление антенны. Повторить тестирование. – ответил компьютер.
Еще целый час Кадет оставался на вершине скалы, приводя в порядок свои мысли и чувства. Ночное небо Гиккеи с маленькими белыми звездами медленно перемещалось у него над головой, храня свою тайну. Напряжение медленно начинало отступать, и на смену ему рождалось нетерпение.
… «Шестьсот стандартных километров – это дальше, чем границы Королевства. Значит «Робинзон» здесь, но где? В Стерре? В Империи чугов? – неторопливо возвращаясь домой по пустым темным ночным улицам порта, размышлял Кадет. – Теперь самое время направиться в Стерру. Теперь я знаю вектор поисков, теперь – гораздо легче. Надо подготовиться». И с этого дня у Кадета началась очень хлопотливая жизнь: он сделал множество неожиданных заказов в своих мастерских и озадачил многих ремесленников порта. А в один из вечеров по дороге из новых кузничных мастерских домой чья-то бесплотная рука опустила в карман кафтана господина Коммодора Каддета записку, а потом дернула фалду кафтана, чтобы привлечь внимание Кадета к содержимому карманов:
«Вы правы, сейчас самое подходящее время для возвращения в Стерру. А если вы начнете строить свой дом в порту, это проведет нужное впечатление и здесь и в Стерре. Прощайте? Или до встречи? Резидент.»
– Я еду в Стерру, надолго, может быть, навсегда,- сказал он через пару недель в спину лежащей рядом с ним Принцессе. Он знал, что она еще не спит. Она никогда не засыпала, не дождавшись его возвращения домой и не покормив его ужином. – Может быть, ты останешься здесь, в порту? Дом построят быстро… – И долго ждал ответа.
– Я не оставлю тебя Каддет, – наконец, глухо ответила Принцесса. – Я твоя жена. Здесь, на Гиккее.
Промежутки между скалами Пограничных Ворот были заложены валунами на высоту двух ростов воина, и еще множество других валунов и больших камней лежали поблизости. Оставленный незаложенным узкий – всего лишь на ширину повозки – проезд между самыми высокими скалами позволял обороняться против конницы и пеших, но удачный залп баллист разметал бы сопротивляющихся.
– Когда прибудут твои строители, мы укрепимся гораздо лучше,- смущенно пробормотал генерал Варра, стирая капельки мелкого дождя с лица. – Понимаешь, Коммодор, солдаты делают эту работу неохотно, а я не могу приказать им забыть все, что они умеют, и превратиться в каменщиков. И так двое сломали себе ноги…
– Простите, генерал, но такая стена не устоит против удара даже очень небольшой армии,- сказал Кадет. – Сколько дней понадобилось бы вам, чтобы взять ее?
– Один день,- буркнул генерал Варра. – Я знаю, как бы я это сделал. Я бы поставил два десятка баллист и разметал обороняющихся, а потом одним сильным ударом ворвался в кратер. Потом сотня рабочих рук в течение ночи освободили бы проходы для конницы… В общем, я – не строитель, Коммодор. Построй еще пару «Девятых валов», и я продержусь целый год. – Несколько изображений «Девятого вала» – вид из порта, вид с дороги – висели в палатке генерала на видном месте. Автор изображений был неизвестен; Кадет подозревал, что это был кто-то из толковых людей Резидента – на рисунках довольно точно были указаны толщина стены в основании и на вершине гребня, а также – неточно – высота стены. – А если ты сделаешь в наружной стене два ряда бойниц для арбалетчиков и лучников – то и дольше. – Все три адъютанта генерала согласно кивнули. Кадет посмотрел на них: двое были явно опытными вояками, широкоплечими крепкими мужчинами средних лет, а вот один – высокий хрупкий юноша – ни по возрасту, ни по телосложению никак не походил на профессионального военного. И взгляд его бледно-серых глаз был совсем другой – не туповатый и самоуверенно-упрямый, а пытливый и внимательный. Генерал называл его «лорд Чиррер».
– Мне надо осмотреться вокруг,- сказал Кадет.- На это уйдет несколько дней. Мне нужен ваш человек, генерал, чтобы на мои вопросы я получал понятные и прямые ответы. Лучше бы – один из ваших адъютантов.
– Выбирай любого!
– Лорд Чиррер,- негромко назвал имя Кадет, следя за реакцией адъютантов. Оба старших с облегчением улыбнулись и кивнули, а юноша быстро сделал маленький шаг вперед.
– Лорд Чиррер! – приказал генерал Варра, с легкой улыбкой посмотрев на него. – Вы поступаете в распоряжение господина Коммодора Каддета. В полное распоряжение… Послушай, мастер, что за странный у тебя титул – «Коммодор Каддет»?
– Это значит «Великий и Могучий Вождь», генерал Варра, – с улыбкой ответил Кадет.
– Вот как?! Тебя так называли на родине? Значит, я – Коммодор Варра?
– Нет, генерал, вас бы именовали Женераль Варра.
– А этот титул не ниже твоего, приятель?
– На две звезды выше, генерал.
– «На две звезды». Звучит красиво! Это мне нравится, Коммодор Каддет!
– Вы – воин, Женераль Варра…