– Варра! Я хочу есть и мне нужно укрыться. Надежно укрыться. Ты выдашь меня?
– Садись, Барк. Вот печенье. Гитта неплохо научилась печь. «Выдать»… Кому, Барк?! – у генерала на руках вертелся непоседливый сын.
– Ты вошел в Совет лордов, Варра? – съев последнее сладкое печенье, прямо спросил он генерала.
– Ну, конечно…- с иронией сообщил генерал и шлепнул неслуха-сына. – Сиди смирно, лорд Викктор! Ну, а как же не войти – я же лорд, Барк!
– Тебя плохо охраняют, генерал.
– От кого? – удивленно-насмешливо спросил генерал.
Лорд Барк не нашелся, что ответить: и в самом деле, кто посмеет каким-нибудь образом обидеть национального, народного героя? И уж, конечно, не Совет лордов. Вот уж будет самоубийственное деяние.
– Будешь младшим офицером в отряде? Не на виду, должность зависти не вызовет, простые обязанности… Согласен? Прозвище тебе надо… Каддет был мастак имена и прозвища давать…
– Он жив,- сказал лорд Барк, предполагая удивить генерала.
– Да, заходил ко мне,- кивнул генерал, щекоча сына, а тот заливался хохотом. – Весь такой…
– Он и ко мне… заходил,- неожиданно для себя признался лорд Барк.
– Я догадывался, куда он отправится, – снова кивнул генерал. – Поругались насмерть?… Он – очень опасный враг, Барк, ты знаешь… Зачем ты убил принцессу Гигар, Барк? – укоризненно спросил генерал. – Зачем тебе была нужна ее кровь? Каддет тебе это не простит. Он же любил ее!… Извини, но странно, что он тебя еще не убил.
– А я не удивляюсь.
– Почему?
– Варра, она – жива. Каддет пришел узнать, жива ли она и где находится. Он был готов на все, знаешь – так готов, что почти не грозил и разговаривал со мной уважительно и спокойно, как с… покойником. Я каждый миг чувствовал, что если я ошибусь хоть в одном слове, то… Я ему сказал, что ее обязательно убьют при попытке освобождения. Или в случае моей смерти. И это правда, и он поверил. – Генерал недоверчиво посмотрел на лорда. – Поверил! Наверное, из-за моего беспокойства я был так убедителен… Ведь мастер Кьюррик охранял ее и у него был приказ: немедленно убить ее при любом из этих обстоятельств. И это был письменный приказ, понимаешь? – Генерал понимающе кивнул. – Так что, она была жива, когда я отдал ее Каддету. Нет, не отдал… Продал…
Генерал с удивлением посмотрел на лорда Барк.
– Что ты на меня так смотришь? – разозлился лорд Барк. – Он заплатил золотом, и не мне, а королевству Стерра! Я смог заплатить жалование… армии, например!
– Знаешь… Не вмешивай меня в политику, Барк. Договорились? Ну, и хорошо. Лорд Викктор! – рявкнул генерал на сына.- Что ж ты делаешь!… Ну, ладно, ладно, не обижайся!… Это со всеми случается, сынок, не плачь!… Гитта!… Зитта!… – крикнул генерал Варра. Дверь кабинета стремительно распахнулась, и две жены-телохранительницы генерала одновременно заглянули в кабинет. Они узнали лорда Барк и одновременно нахмурились – ведь он, в свое время, их сильно обидел. – Это мой новый офицер. Понятно? Его прозвище… э-э-э…
– Югрюмыйю! – мстительно подсказала Зитта.
– Хорошо, Угрюмый,- фыркнул генерал. – Плохо, но годится. Дайте ему отдельную комнату, и все что полагается. Вы его не знаете. Понятно? Хорошо. И еще, девочки: заберите парня, а мне принесите переодеться. Лорд Викктор обоссал меня с головы до культяпок. Настоящий лорд! – И генерал расхохотался.
В сутулом офицере, с плохо выбритым лицом и лысой головой ищейки не опознали лорда Барк. Наверное, в их памяти был парадный портрет разыскиваемого. Разгневанный обыском усадьбы и досмотром своих людей генерал с непроницаемым лицом выслушал принесенные за причиненное беспокойство извинения и не ответил на прощальные поклоны.
– Как они вошли в усадьбу, а не были подняты на копья? – гремел генерал, построив отряд. – Они бы утащили меня, а вы бы все почесывались, трах-тах-тах!… – И подмигнул лорду Барк.
А теперь, весной, почти полностью отдохнув и набравшись сил, лорд Барк непроизвольно стал задумываться о том, откуда и как он может снова начать восхождение к трону Стерры. Сейчас он выспится после честно отслуженного дежурства на посту у ворот усадьбы, и после хорошего сна к нему снова придут верные мысли. Главное – не торопиться. «Не тужься, делая большое дело», говаривал один его знакомец.
«Умри! Умри! Умри!… – немо кричал чуг без Имени, по прозвищу Коновал, добивая кинжалом последнего мужчину рода Импат, трех лет, а тот все не умирал, живыми глазами смотрел в глаза Коновалу. – У тебя не может быть две жизни! У меня уже устала рука, а ведь мне еще отрубать тебе голову, а ваша фамильная секира оказалась такой тупой!… Умри!» Но вот у мальчика из ран перестала течь кровь и закатились глаза. Все! Почти…
Коновал огляделся. Детская спальня, уютное стойло для жеребеночка. Но прятать здесь золото и фамильные ценности не должны были, жеребята любопытны и любят искать клады и схроны, здесь не должны были прятать… А может быть, и спрятали… Жаль, что не было возможности пытать… Старик Импат под угрозой жизни внука мог бы и рассказать про сокровища – ведь поначалу он принял Коновала за простого вора, кои внезапно, как наехавшие со стороны, во множестве расплодились в Империи после того, как великая Империя погибла… Но хорошая, до последней правды, пытка требует времени, а времени очень мало, скоро рассвет.
Глава рода Эрит подрядил Коновала на убийство всех мужчин, женщин и детей рода Импат, выдав аванс от хорошей оплаты его услуги, и сейчас Коновал торопился. Покончив с головами – только этот трофей считался доказательством исполнения уговора – он взял кожаный мешок с ними подмышку, по каминному дымоходу почти бесшумно поднялся на крышу виллы, спустил вниз веревочную лестницу, сбросил вниз мешок и, не очень ловко переставляя ноги на мягких прогибающихся ступеньках, сполз на почву. Огляделся. Дергая за специальную, узловую, веревочку начал отвязывать от каминной трубы лестницу.