Случайный попутчик - Страница 111

111

«Кокон смерти» – это когда два завораживающе быстро вращающихся меча образуют вокруг тела практически непроницаемую для оружия врага сферу, но время от времени какой-нибудь меч достает противника.

Они падали, заливая своей кровью землю, от резаных ран, болезненных, не закрывающихся. Одни кричали, другие стонали. Смерть придет к ним только через часы.

– Арбалетчики! – крикнул Каддет, устремляясь к валунам. – Я разорву вас руками!

Верно, так много искренней ярости было в его голосе, что один арбалетчик не выдержал, выскочил из-за валунов и бросился бежать в сторону строительной площадки. Кадет отпрыгнул в сторону. И еще раз, в ту же. Второй арбалетчик торопливо выстрелил, выдав свое местоположение. Стрела летела не точно, Кадет легко уклонился.

Они стояли друг против друга: Кадет и арбалетчик, комкающий в ладони рукоять широкого боевого кинжала. Он с ужасом ждал удара меча. Ведь он видел, что делает меч в руках этого страшного человека.

– Скажи, кто тебя послал? Я оставлю тебе жизнь. Ведь ты не ранил меня. Брось свой маленький ножик и говори!

– Кинжал Империи!- молодой парень, одетый горожанином, бросил кинжал на камни.

– Кто это? И где он?

– Важный господин. Мы приехали неделю назад с караваном. Кинжал Империи в посольстве Императора.

– «Каддет!»

– «Все хорошо!»

– «Каддет!…»

– Сколько вас и где вы?

– Было одиннадцать. Жили в посольстве.

– Что скажешь еще?

– В посольстве пять рабынь смерти. Очень…

– Какие они, парень? Посмотри мне в глаза!

– Они… они, как собаки-людоеды.

– Иди в Гавань, садись на корабль и спасай свою жизнь, чуг. – Кадет поднял нож с камней. Чугская работа… Быстрее домой!

– «Каддет…!»

– «Я близко, Принцесса! Выживи!»

Какие-то крики около строительной площадки… Быстрее!… Рабочие держат пойманного арбалетчика.

– Он мне нужен живым, – на бегу крикнул Кадет, видя, как два бывших раба бьют чуга камнями по голове.

… Он ворвался во дворик дома через большую толпу горожан. Они заранее расступилась перед ним. В тени лежало тело Валея. Дверь… лестница… дверь спальни… Жива! Глаза здоровые, щеки чуть побледнели… На подбородке свежая царапина… Ладони перевязаны!

– Каддет! Они убили Валея! – не плачет, стонет. Обнял, прижал к себе, губы – к виску, где, надрываясь, бьется артерия… – Они убили Валея! Он мне жизнь спас, против четвертой рабыни смерти со стилетом я бы не устояла… Она узнала меня, наверное, она из ближней охраны Императора… Валей!… Мой Валей!… А ты? Ты не ранен, Каддет?…

Та-ак, посмотрим… Серьезно повреждены связка и нерв на одной ладони, крупный сосуд и нерв – на другой. Вздрагивает, девочка… Это послестрессовый шок.

– Пошевели этим пальчиком… Этим… теперь этим, родная… Все не так уж и плохо, Стрела! Сейчас снимем боль, начнем лечиться… Я только людей от дома выпровожу… Выпей-ка вина, девочка моя…

– Не обижай их… Они мне помогли. Даже сами платок на меня надели, думали, для меня это так важно… Проводили до дома.

Вышел во дворик, толпа замолкла. Низко поклонился. Посмотрел в их лица, большей частью сочувствующие. Сказал:

– Благодарю за помощь и сочувствие. Принцесса ранена, не опасно, но будет болеть. Ей нужен покой. – Еще раз поклонился.

Сел около Валея, погладил по голове, накрыл тело тканью, чтобы мухи не докучали Валею. Вырвал из его тела стилет.

Очень скоро начались визиты. Примчалась Сластена («Я умею за ранеными ходить, иди, господин Каддет, у нас женский разговор…»), выставила его из спальни. Принцесса уже улыбалась глазами. Глава порта («Я вызову Посла Империи, запрещу закупку новых товаров у чугов…), булочник («Принцесса любит эти мои булочки…), зеленщик, бакалейщик… Золотой браслет от братьев Старшего и Младшего. Из Гавани прибежал взволнованный Монах:

– Опасно? Слава Судьбе! В Гавани только что узнали! Чугов бьют! «Убийцы!» кричат. Но что рассказывают! Одна! Трех! А ты шестерых! Тела лежат на Площади, стража…

– Очень я сердитый был, старина… Налей-ка еще мне вина…

– Я останусь, буду дежурить у двери… – Монах подумал и добавил: – Ты ведь нанесешь ответный визит…

В сумерках Кадет вышел из дома запереть калитку, на улице кто-то покашлял. Присмотрелся – Большой Нос, стоит, прислонившись к стене. По расслабленной позе видно – давно стоит. Кадет подошел, кивнул.

– Я должник Принцессы,- сказал Большой Нос, смотря в сторону. Помолчал. – Есть в посольство один секретный ход… Я ходил по нему раньше, дорогу помню. Ночью надо… А за Принцессой и твоим домом ребята присмотрят… – Особенно как-то чмокнул, и от стен домов отделилось пять фигур.

Ночью, не особенно стараясь прятать раздвоенный меч под плащом, Кадет вышел из калитки на темную улицу. Заметил две шевельнувшиеся тени и уже знакомое чмоканье. На середину дороги выплыл контур тела Большого Носа. Но рядом с ним была еще более знакомая фигура. Резидент!

– Мне очень жаль, господин Каддет! – Резидент протянул ему руку для пожатия, что на Гиккее означает высшую степень доверия, уважения, сочувствия. – Насколько серьезны повреждения у Принцессы?

– Благодарю вас, мой господин! Ладони рук. Я надеюсь, что все удастся вылечить, но на это потребуется значительное время.

– Друг мой, – обратился Резидент к Большому Носу.- Мы перемолвимся нашими секретами с господином Каддетом. – Большой Нос послушно отошел. – Женщины, напавшие на госпожу Принцессу – из отряда…

– Кинжала Империи. В посольстве – еще одна.

– Вы знаете?!… Да. Смертницы. Нам с лордом Барком… нам кажется, что даже вам в этой операции понадобится помощь. Люди лорда Соллера просили меня умолять вас взять их с собой. У них незалеченные раны в сердцах!

111